Блаженная старица Евдокия
Блаженная Евдокия - подвижница Покровского Михайловского монастыря (память 24 октября/ 6 ноября)
Юродство Христа ради составляет столь
редкий, столь труднейший и вместе с тем
столь высокий христианский подвиг, на
который призываются Господом Богом
только особенные избранники и
избранницы, сильные телом и духом1.
Все течение жизни блаженной Евдокии явилось созвучным ее имени (Евдокия – греч. «благоволение», «любовь»), ибо принятый ею на себя высокий христианский подвиг представлял собой истинное воплощение Господня благоволения. Вся трудность и высота подвига святого юродства незримо присутствуют в его глубинном духовном видении: «При всей трудности этого подвига для святого юродства какая требуется высокая мудрость, чтобы бесславие свое обращать во славу Божию и в назидание ближним, в смешном не допускать греховного, в кажущемся неблагопристойном ничего соблазнительного или обидного для других!.. Путь юродства – чрезвычайно опасный и трудный путь. Как подражать иногда безрассудству людей самых низких, сохранять дух всегда возвышенный, стремящийся к Богу, постоянно ругаясь миру, обнимать, однако, всех совершенною любовию?! Наконец, как удержать себя от духовной гордости тому, кто, перенесши столько оскорблений и лишений, сознает, что все это терпит он невинно и что он совсем не таков, каким его считают многие? Это произвольное постоянное мученичество, это постоянная брань против себя, против мира и диавола, и притом борьба самая трудная и жестокая. Это крестоношение по преимуществу, так как по доброй воле, по собственному избранию, единственно из любви к Богу и ближним несли самый тяжелый и трудный крест…».
И действительно, все эти слова с точностью исполнились на блаженной Евдокии, земная жизнь которой явилась добровольным подвигом непрестанного горения духа по Богу.
О старице Евдокии сохранилось достаточное количество сведений, чтобы составить представление о возвышенной любви человека к Богу, которой и была пронизана вся ее жизнь.
* * *
Старица Евдокия родилась в 1830 году в г. Туле и была дочерью мещанина Матвея Пляханова. Родители ее были люди высоко благочестивые и скромные, отец служил на оружейном заводе.
Евдокия с детства отличалась редкой красотой. В то же время она росла девочкой тихой, скромной, послушной, любила уединение и была задумчива. С пятнадцати лет Евдокия ходила на богомолье в Спасо-Преображенский монастырь, к Соловецким чудотворцам, и это паломничество еще более развило ее религиозную настроенность и укрепило ее в преданности Промыслу Божию. Последнему особенно содействовало одно обстоятельство. На обратном пути, в одном городе, когда у Евдокии не было ни хлеба, ни денег на дорогу домой, она шла по улице и плакала. Просить же милостыню боялась. Вдруг к ней подошел молодой человек и сказал: «Не плачь!» – и дал ей денег. И так скоро стал невидим, что даже крестная – ее спутница, шедшая немного впереди, не заметила юноши.
До двадцати лет прожила Евдокия в доме родителей, у которых, кроме нее, было еще два сына. Помогая матери в повседневных трудах, она никогда не помышляла о замужестве. Все ее помыслы были направлены к небесному.
В возрасте двадцати лет Евдокия решила вступить на путь иноческой жизни. Родители охотно ее благословили. Сначала она думала поступить в свой Тульский монастырь и обратилась за советом к одному чтимому юродивому, жившему тогда в Туле. Тот лег головой по направлению к г. Михайлову и сказал ей: «Туда тебе дорога». Следуя этому совету, молодая красивая девушка с сумочкой за плечами отправилась в Михайловский женский монастырь, где и была принята игуменией Елпидифорой (Афанасовой).
Первые семь лет Евдокия прожила здесь примерной послушницей. Кроткая, богомольная, она отличалась трудолюбием и выделялась своими рукоделиями. Евдокия старательно несла послушания у самой строгой монахини, а в часы досуга служила и другим престарелым сестрам: кому дров, кому воды принесет, кому белье выстирает. Ее любили за добрый нрав и услужливость.
На седьмом году монастырской жизни Евдокия вступила на путь самого сурового подвижничества, прикрывая его юродством. Первое время ее считали помешанной, но впоследствии поняли ее подвиг.
Усердная и прежде молитвенница Евдокия, с принятием на себя нового подвига, вся отдалась молитве, преимущественно тайной. К богослужению она всегда ходила усердно, становилась у дверей и ранее всех уходила к себе.
Свой строгий подвиг она скрывала под личиной мнимого безумия. Она была великой постницей. Питалась скудно. По временам Евдокия странствовала в Тулу к родным. На салазочках привозила вареного картофеля и хлеба и этим питалась. Бывая в Туле, Евдокия проводила время в труде. Нередко она привозила полные салазочки с бельем сестер, которое и стирала. По Туле блаженная всегда ходила с котенком за пазухой и, когда ее спрашивали, зачем она так делает, отговаривалась, что с котенком ей теплее. Ходила она быстро, говорила мало. Более всего углублялась в себя. Живя в обители, Евдокия шила башмаки сестрам и была всегда в дегте; порой вязала шапочки из болотной травы. Когда она замечала, что кто-нибудь из сестер начинает ее почитать, с теми становилась очень резка. Летом блаженная Евдокия одевалась в теплую одежду, а зимой ходила босая, уши в самые сильные морозы держала открытыми. В таком виде ходила и в Тулу. Себе она никаких приношений не принимала и объясняла одной близкой ей девушке, что никому не дозволяет носить гостинец потому, что дозволь только одной и тогда отбою не будет. Но когда приносили поесть ее кошке, то принимала.
У одной монахини она выпросилась жить на холодном чердаке и там прожила, зимами–в страшном холоде, целых семнадцать лет.
Блаженная не раз отправлялась на богомолье в Киев. Летом и зимой она переносила все трудности пути и любила эти странствования, потому что они давали ей полную возможность быть в совершенном молитвенном уединении. И Господь, видимо, особенно хранил Свою верную рабу.
Однажды, когда она отдыхала в лесу (а она в дороге больше любила ночевать не в деревнях, а где-нибудь в лесочке под деревцем), подошли к ней два волка, долго стояли около странницы и, не сделав вреда, пошли прочь. Когда одна девушка, которой Евдокия рассказывала об этом, спросила блаженную, не боялась ли она, та ответила: «Нисколько». В другой раз Евдокия во время самого ледохода благополучно перешла на другой берег реки по льдинам, когда, казалось, не было никакой возможности спастись.
После семнадцатилетней жизни на чердаке блаженная, много терпевшая от злых духов и злых людей, вынуждена была оставить чердак и поселилась в подвале под другой келией, где и прожила пять лет. Одна близкая к ней девушка так рассказывала про ее житье в подвале: «Я бывала у ней зимой в ее дивном приюте. Там окошечки были, а печки не было. Стоишь у ней молча, лишь смотришь, как она живет. На стенах снегу так изобильно, что все покрыто им бело. А она ходит себе как бы по отделанной белым мрамором келии, в холодном подрясничке, в одних чулках, в летнем колпачке». Когда подвал потребовался хозяйке, блаженная целое лето прожила в сарайчике. Когда же, с благословения игумении, один благодетель устроил Евдокии собственную, каменную, в 5 аршин келию, блаженная и здесь устроила себе суровую жизнь: печку она не топила, и в келии был большой холод, дверь к тому же не закрывалась почти наполовину. Кроме того, блаженная завела более двух десятков крупных кур, которые помещались тут же в келии. Были и голуби, были даже грядки для птицы и корм. В холодном помещении, полном кур, голубей, невообразимо грязном, блаженная Евдокия отгородилась убожеством от людей и вся отдалась молитвенному подвигу.
Будучи усердной тайной молитвенницей, угодница Божия всегда своевременно говела, и в день принятия Святых Христовых Таин ее всегда приятное, одухотворенное лицо сияло неземной радостью. Игумения относилась к ней покровительственно, и Евдокия к ней была почтительна, а в день Ангела игумении блаженная всегда поздравляла ее, принося просфорку. Когда же игумения, в свою очередь, дарила Евдокии что-либо из одежды – не брала. Вообще она отличалась редкой нестяжательностью. Если что иногда для утешения преданных ей людей и возьмет, то вскоре же и отдаст кому-либо. Брала лишь иногда немного крупы, которую ела сырой.
И других учила блаженная творить милостыню. Одна монахиня хотела подарить ей подрясник. Блаженная Евдокия на это сказала, что придет скоро и возьмет. И немного спустя послала к монахине бедную странницу, нуждавшуюся в одежде. Когда же принесли блаженной одеяло, завещанное ей одной умершей монахиней, Евдокия упросила отнести его обратно и отдать кому-либо нуждающемуся, говоря: «Что несете мне? Я разве бессмертная?» В ее келии были только иконы, столик, скамеечка, ветхая одежда и немного посуды, в которую порой Евдокия брала немного пищи с трапезы. В теплую баню она никогда не ходила. Нередко обтиралась снегом. Часто для молитвы она уединялась наверху в келии, где у нее стоял гроб.
Такими суровыми подвигами поста и всякого изнурения блаженная покорила плоть духу, очистила себя от всего страстного и укрепилась в борьбе с духами злобы. Милость Божия почила на ней, и Господь еще при жизни удостоил ее дара прозрения и совета. Многим она предсказывала скорую кончину и увещевала каяться в своих грехах. Когда она видела доброе, готовое к восприятию совета сердце, то вся воодушевлялась и иной раз по нескольку часов мудро говорила о спасении.
Кто обращался к ней за советами и исполнял их, тем сопутствовало благополучие. Когда же не следовали ее совету, терпели неудачу. Одна торговка кружевами всегда брала у блаженной благословение на поездки и слушалась ее. И была в удаче. Однажды блаженная посоветовала ей ехать с товаром в г. Мценск, а оттуда – в Оптину пустынь к преподобному Амвросию. Та не послушалась: продав половину товара, она поехала из Мценска в другой город, где потеряла и то, что ранее выручила, и вновь ничего не продала. Своими советами блаженная Евдокия удерживала людей от предстоящих им несчастий, укрепляла к перенесению скорбей, напоминала забытые проступки, увещевала жить благочестиво. В числе ее почитателей были и инокини, и миряне. В обители передавалось множество случаев о прозорливости блаженной.
Немало она перенесла лишений, обид и оскорблений, немало взяла на себя и добровольных подвигов самоотречения. Один раз в пути она была ушиблена лошадью, в другой раз сильно обожгла спину. К старости от холода и долгого молитвенного стояния у Евдокии стали болеть ноги; они опухли и почернели, а незадолго до смерти некоторые пальцы и вовсе отпали. Но она все терпела и также безропотно перенесла тяжелую предсмертную болезнь.
Перед смертью блаженная Евдокия неоднократно исповедовалась и приобщалась Святых Христовых Таин, со всеми простилась, все свое убогое имущество велела поделить между сестрами и тихо почила 24 (октября по старому стилю) 1890 года на 61 году жизни.
Погребена была блаженная старица близ алтаря, с юго-восточной стороны Покровского храма, и на ее могиле до закрытия монастыря нередко служились панихиды. Бесноватых же с большим трудом подводили к этой могиле, как и к келии блаженной.
Под сороковой день после своей смерти блаженная Евдокия явилась во сне одной монахине и сказала, что она обрела милость у Господа. Вся она была прекрасна, и ее лицо сияло неземной радостью. Когда же монахиня попросила ее молитв, блаженная сказала: «За то, что вы поступили после моей смерти по-матерински, я не оставлю вас». И прибавила: «Только и сама постарайся подвизаться. В церкви всегда стой со страхом, помни, что это дом Божий, да и ночью встань да помолись!»
* * *
Со дня преставления блаженной старицы Евдокии прошло уже более ста лет. В годы правления богоборческой власти от Михайловского Свято-Покровского женского монастыря остался голый пустырь, заросший бурьяном. Сердечная боль от такого сокрушительного неблагоговения в недавнем прошлом к святому месту становится заметно острее от сознания того, что почитание блаженной старицы Евдокии, которая непрестанно молитвенно ходатайствует за нас, многогрешных, практически стерто из памяти большинства михайловцев. Многие из них даже не слышали об угодниках Божиих земли Михайловской. Но внешнее непочитание не ограничилось нерадивым незнанием и забвением, оно расширилось вплоть до дерзостного поругания: склепы для захоронения игумений и сестер обители были разрушены местными жителями, останки были перемешаны с землей. Однако, несмотря на видимое забвение, связь между веками все-таки не прервана. Служатся панихиды и литии о упокоении игумений и сестер обители, в том числе и блаженной Евдокии, к ним же возносятся прошения о молитвенном предстательстве пред Престолом Божиим за Покровскую обитель. А это есть не что иное, как восстанавливающаяся связь поколений.
1 Сказание о блаженной Серафимо-Дивеевского монастыря, Пелагии Ивановне Серебренниковой. Тверь. 1891. С. 1.
1 Нилус С. Голос веры из мира торжествующего неверия. СПб., 1997. С. 115-116.
Назад к списку